Правдивые сказки

Настоящего Индейца

Хуяйкеры

Я вернулся ровно через неделю, в очередное воскресенье. В том самом вагоне, в котором мы ехали туда. В туалете там было написано маркером «Бумагу и Тамперсы бросать в унитаз» – вряд ли у них в каждом вагоне так написано.
В Крыму съездил к Славику в Феодосию, в Симфике повидал Пашу и Нэлку. Заехать на обратной дороге к Парфёну, как планировал, не хватило денег.

Галочка всю дорогу заклинала меня: только не вздумай опять поселить у нас антихристов, Филочка, я тебя умоляю. И так уже нужно свечой прожечь помещение и святой водой обрызгать. Кстати, когда вернулась, она так и сделала.
Я уверял, что да конечно, да о чём ты говоришь, да всё я понимаю. Зная, что первым делом в Москве я позвоню Вадику.
Позвольте мне разоблачить себя. На самом деле, я вовсе не считал их такими своими братками, как, скажем, того же Парфёна хотя бы. И мои побуждения встретиться с ними снова были в некотором роде корыстными.
Во-первых, мне хотелось, чтоб они познакомили меня с этим адвокатом – не дай Джа, он когда-нибудь пригодится, но мало ли, может, ещё кому-то помочь. Заодно интересно было бы и со Снежаной познакомиться – уж если она с антихристом была не против ехать ночевать, очень вероятно, что и я ей понравлюсь. То есть мало ли кому я не нравлюсь, но очень редко кто при этом и ночевать поехать готова. Большинство ведь баб соглашаются, только если уверишь их, что это навсегда. Другие им врут, а я не умею (даже Галочка так и не уверена). Хотя тоже потихоньку начинаю учиться, но на самом деле не люблю этого, как-то вот сразу немножко противно, если так, если приходится так делать, а она охотно ведётся.
Ну и Макса интересно было бы повидать. Познакомился я с ним тогда же, когда и с Вадиком, но с тех пор так и не представилось случая пообщаться более тесно, хотя и встречались несколько раз на торжествах Вадика или Инки. Я бы хотел вообще-то бывать в кругах только таких, как Макс или Вадик, и чтоб ни одного Македона. Это бесспорно несправедливо. Очень многие интересные люди ещё неизвестно, как повели бы себя в хотя бы слегка экстремальных обстоятельствах, а вот в Македоне, хоть он и нудный и неразвитый, можно не сомневаться.
Ни одно из моих побуждений так и не реализовалось. Джа сказал, что адвокат не понадобится, Снежаны уже были, а Макс и так никуда с подводной лодки не денется – «вас, любимых и красивых, раньше знал наперечёт».

Я позвонил Вадику в первый же вечер. Не с утра же звонить – вдруг сразу приедут? скорее всего, Вадика-то уж достали небось. Но пусть уж ещё ночку потерпит – хоть ночку я понаслаждаюсь одиночеством в домашней обстановке. Я ведь вообще-то всю жизнь прожил один, с герлами встречаясь, в том числе и с женой Инкой. Одна Галка умудрилась жить со мною, особо не загружая, и теперь мне без неё безумно тоскливо. Мне и без Инки было тоскливо, но при совместном проживании она начинала грузить по полной программе, так что потом тосковать без неё было очень приятно. Не можешь жить, как я живу, со мною вместе – присутствуй суккубом при всех моих попытках шаманизма. То есть я всегда действительно держал её на внутреннем мониторе при любой случающейся кайфушке – и когда парИл лёжа, обдолбившись, в полутора киловаттах качественного звука, отстроенного Коровьевым, и когда ласкал очередную, кого послал всеблагой Джа, чаще всего тоже накурившись, и иногда в одной компании с Коровьевым.
Поскольку, как ни философствуй, а поласкаться с новым человеком всегда ништяк, и это нормально, так говорит мне Джа, которого я знаю, а не которому меня научили. Ещё он говорит мне, в отличие от антихриста Некры, что оба пола имеют на это равное право, и только те, кому интересно этим правом пользоваться, нас и интересуют по большому счёту. А вообще самый ништяк, конечно – экстатические оргии или можно иначе назвать, главное чтобы хотя бы не меньше трёх человек вместе этим занимались. С совершенным, разумеется, уважением и по полному взаимному согласию, безо всяких потом претензий. Бескорыстно и только во имя Джа. Вот как он мне говорит, уж не знаю, что вам слышится. Ебаться так, как Умка сочиняет песни, а юродивый смеётся.

Поезд прибыл утром. Сперва я поехал в клуб за бутылками, а потом решил, что в воскресенье, без пробок, по дороге на родник совсем не такой уж крюк заехать в студенческую общагу к последней своей внебрачной знакомой. Поскольку так уже Галочка меня окружила своим забором, что больше и не к кому уже ехать, удивительно, как эта подвернулась, только бесконечной милостью Джа и можно объяснить.
Она оказалась дома и была мне рада. Как бы назвать её, чтоб не компрометировать? Мишелька упорно называет Машу «Эхо в горах» (а Сталкер просто «Солнышко», тут Мишелька, конечно, всех переплюнул).
Я заехал на всякий случай, вовсе не рассчитывая на то, что она согласится поехать ко мне прямо немедленно. Я просто хотел напомнить, что есть такой вот Фил, который не прочь был бы встретиться тогда, когда у тебя будет свободное время и настроение.
Она меня приятно удивила – сейчас? ну поехали. Вот только завтра понедельник, нужно подготовиться к занятиям. Может, ближе к вечеру?
Я сразу придумал, как решить проблему с клубом. Перед отъездом я всем развёз по максимуму. И у агентства, занимающего большую часть здания, в котором расположился клуб, вода ещё осталась, на сегодня её клубу хватит, а завтра я всем привезу.
Эху В Горах я сказал, что съезжу пока в клуб и улажу вопрос, а на самом деле поехал пока домой, купив по дороге мяса, овощей, винограда и вина – мне почему-то не хотелось париться с закупками вместе с нею, неискренне это получилось бы. Настаивать, чтоб платил только я – что-то есть в этом от отношения, как к проститутке. Хотя на самом деле нормально, просто я уже знаю её, что она станет доказывать, что она не проститутка. Ну а делить с ней расходы как с товарищем – об этом даже не хочется думать, я давно знаю, как буду потом мучаться, вспоминая. Это близким своим герлам я всегда позволял тратить на меня столько, сколько они в состоянии, но при второй всего встрече... можно сказать, на стадии ухаживания... Пусть уж лучше всё будет как бы само собой – приезжаем ко мне, а на кухне уже всё есть. А в клуб я просто позвонил и объяснил, что нужно сделать.
Когда я к ней вернулся, она мялась с полчаса, прежде чем сообщила, что подготовиться к занятиям во всей полноте так и не успела. А встретимся мы с нею лучше всего в среду.

Я даже где-то обрадовался. Ещё утром я услышал анонс по «Нашему радио», что вечером будет повторение вчерашнего прямого эфира с Олей Алтуфьевой. Эхо В Горах отвлекала бы меня – например, заплакать при ней я бы точно не смог.
Пару месяцев тому назад Сева говорил мне, что ушёл из «Титаника», как бы сам – «я посмотрел, как она обращается с другими, и не стал дожидаться, когда она и ко мне начнёт так относиться». Плохо она стала относиться к старым товарищам, зато, со слов Севы, заискивает со всякой попсой. После разговора с Севой я решил, когда снова встречу её на роднике, спросить: говорят, ты решила стать Земфирой?
Послушав её по радио, я восхитился и преклонился. Группа реально стала лучше, уж ударник-то всяк не хуже Севы, а клавиши – как раз то, чего не хватало. Она права. Сева действительно склонен зазнаваться – мол, я постарше, хотя на самом деле – ну и хуля? «Титаник» придумала она, и это давно уже, как сейчас стали выражаться, бренд. Не хочешь работать на эту марку – ну и играй со своими ингушами. Цитата из «Брата 2»: «Он не ингуш, он молдаванин» – «Какая разница?».
Только я приехал в Москву – а по радио Оля. Я уже знаю, что вообще-то она мало кому нравится, но лично для меня такое – знамение.

Оказалось, что антихристов нет у Вадика уже давным-давно. Не знаю, через ночь или через три он их спровадил.
-    Да ты что, не может быть! – удивлялась Инка. – Сколько я их помню, у них всё время кто-то жил.
В том-то, собственно, и предлог – у них опять живёт какая-то герла. И из-за этого Перец с Некрой никак не вписываются.
Хотя казалось бы – тоже три человека, как и у меня, но в двух комнатах, а не в одной, как у меня, и кухня у них не меньше.
Герла у них не вписывается, а живёт. А вписывают нормальные люди на день, два, три, а дальше это уже не вписка получается.
В данном случае православному удалось проявить гораздо большую безупречность, нежели растаману.

Даже телефоны их он так и не нашёл. Отослал меня к Максу, который сообщил мне мобильный Перца. По ходу мы потрещали, что обязательно все вместе встретимся. Оказывается, Вадик давал ему читать мой роман, а я о его талантах уже больше десяти лет знаю. Хотя вряд ли смог бы грамотно объяснить, чем мне нравится его музыка, и не знаю, могу ли рассчитывать на то же от него, если, конечно, ему понравилось.

Байкеры из Днепродыма жили теперь опять на Щёлковской, но уже на другом флэту, который снимали специалисты по боям без правил, прямо бойцовский клуб, знамение.
Мне довелось увидеть только одного, Санька, который, собственно, не боец, хотя был когда-то, а инструктор. Видел бы ты Макса (не музыканта уже, Максов много), говорили мне они, который реальный боец, бицепсы, как у тебя ляжки, и давно уже решил в бытовых столкновениях никого не бить, а только шлепать ладошкой, поскольку если ударит – убьёт сразу.
Санёк оказался моего роста, но раза в полтора шире в плечах, настолько же толще и все мышцы. Как компутерный спец Вадик уверовал в чудеса, так же и качок Санёк уверовал в волосатых – ну всяк интереснее, чем качки, слава Джа, что хоть понял.
Ещё с ними жила герла с очень своеобразной, то ли алтайской, то ли удмуртской внешностью. Она жила с Саньком и работала с ним в одном фитнесс центре.
Квартира была после тщательного, с претензией на евро, ремонта, особенно кухонные шкафчики  под потолком поражали, предполагалось, что в остальных двух комнатах не хуже. В остальном сразу чувствовалось, насколько тут не обжито, без фенечек. Мне лично евроремонт напоминает уют больничной палаты.
Для впищиков не было предусмотрено ничего ровным счётом, Перец с Некрой спали просто на полу на кухне, укрывшись собственными тряпочками – возможно, по-настоящему вписываться только так и надо. Но по сравнению с моими условиями им это уже надоело. У меня на кухне топчан и раскладное кресло, и изобилие одеял и подушек. К этому мы с Галочкой готовы – вписать святое. Даже Македона.

В понедельник я, отбыв свою обычную трудовую вахту, ужинаю тем, что приготовил вчера для Эха В Горах, и тут звонит Сталкер. У Сталкера бывает два состояния – большую часть времени у него опять совсем нет денег, и тогда он в унынии и чуть ли не больной, но иногда всё же собирается с силами и идёт на репетицию или к кому-нибудь в гости и так или иначе раскумаривается. Совсем по-другому он чувствует себя, когда деньги вдруг откуда-то появляются (за концерт, за запись, а также таинственными способами) – он сразу преисполняется заразительного оптимизма, покупает всё, что только ни захочет, например, какого-нибудь особенного пива, ездит на тачке и всегда, когда на свет появляются купюры, делает вид, что не умеет их считать и вообще не хочет о такой чепухе думать, посчитайте сами, как посчитаете нужным. Так и кажется, что он хочет поскорее отделаться от этих бумажек. Кстати, унылым он бывает, только когда звонишь ему домой, в гостях же он всегда полон оптимизма и задора, просто когда у него нет денег, он чувствует себя слегка неуверенно, а когда они появляются, он по-детски им радуется. При этом всегда исправно раздаёт долги, в том числе в палатку за пиво и сигареты, и бабушке, которая торгует в соседнем скверике овощами, а в конечном счёте всё у него волшебным образом сходится.
В этот день у него опять откуда-то появились деньги. Сейчас у него в гостях сидели Перец с Некрой – «вот это мы удачно попали».
Мне Сталкер звонил, чтоб спросить, нельзя ли немедленно отцепиться. И чтоб в любом случае позвать в гости, поскольку что-нибудь найдёт и сам, а спрашивает меня просто так, на всякий случай.
Я сказал ему его унылым тоном, что вот, нет ничего, голяки полнейшие, только ведь вчера приехал. А быстро у меня никогда не делается, только если договариваться заранее. А к нему я, конечно, приеду, вот только перекушу и выпью чая.
Ништяк – посмотреть на весёлого Сталкера. А вообще я его, конечно, понял – я мог бы, если на машине, удобнейшим образом забрать Некру с Перцем, раз они всё равно собираются у меня вписываться. Он ни слова об этом не сказал, но он ведь давно взрослый и видит, как и я – что юношам жить по сути негде, и абсолютно пофиг, у Сталкера ночевать или у меня, у Сталкера даже предпочтительней, чтоб меня хоть дэцел разгрузить. С другой стороны – а на хрена они ему нужны? Ну то есть забавно на байкеров посмотреть, тем более хохляцких – но прям сразу входить в такую близость, чтоб и ночевать вместе? У него хватает старых друзей, ради которых ещё можно так напрячься, хотя даже и с ними тяжелы все эти утренние похмелья и затяжные разбегания – а этим ведь ещё и податься особо некуда, то есть Перец работает, а вот Некра целый день так и просидит.

Пока я продолжал ужинать, волшебным образом позвонил один мой приятель, который вообще не курит и не пьёт, живёт очень правильно и очень хорошо зарабатывает. Мы встречаемся иногда, чисто как старые друзья, не часто. Со Сталкером всегда всё, как по волшебству. Только он спросил меня, тут же звонит мой приятель, который вообще никогда не по этим делам, и спрашивает меня – а сколько сейчас стоит? Ну, я рассказал, как оно сейчас. Оказывается, какой-то его приятель хочет продать, а он хочет узнать у меня как у эксперта о нынешних ценах.
Нет, ну сегодня уже, конечно, поздно, только завтра разве что.
Пью чай – звонит ещё один приятель, который как раз очень даже по этим с тех же пор, что и я. Едет сейчас на машине, мог бы заскочить ко мне. Это его стиль жизни – всё, свободное ото сна время, он на колёсах, что-то покупает оптом и развозит по магазинам, а по ходу заезжает ко всем знакомым, которые оказываются на пути.
Сейчас с собой только совсем чуть-чуть, но может узнать. Сегодня? Да, может быть даже и сегодня, ну а завтра уж точно.
Я объяснил ему, что сейчас еду к Сталкеру, а он может как позвонить туда, так и заехать, из Медведкова это ещё более по пути, чем ко мне.

У Сталкера царило бурное веселье. Кроме Некры с Перцем, очень мне обрадовавшихся, были ещё два старых приятеля Сталкера. Все они только что накурились очень правильного гашика и сразу стали заколачивать для меня. Ленка звала меня садиться рядом с собою в самый угол двух диванов у стены, но я присел на подлокотник противостоящего диванам кресла, в котором расположился Некрофил.
Сперва я с большим воодушевлением рассказал, как уезжаю из Крыма – бездонное небо, золотые, алые и даже зелёные ещё деревья, а просыпаюсь на следующее утро – белый снег, чёрная грязь. А также о том, как чудесно накурился с крымской молодёжью. После чего стал со всеми прочими блаженно улыбающимися наблюдать, как по очереди преподносят Сталкер с Перцем, даже не пытаясь врубиться в смысл их тирад, а просто любуясь, как они вскакивают, бегают, жестикулируют.
Потом Сталкер ускакал в магазин. До моего приезда они уже напились пива и крепкой настойки «Флагман», теперь он притащил того же плюс разные закуски. Разумеется, такой человек, как Сталкер, никогда не предлагает гостям добавить ему денег, а кабачкам даже если и предложишь, на особую щедрость не стоит рассчитывать.
Перец, правда, уже и не пил, поскольку спал полусидя. Зато Некра был в экстазе.
Мы уже решили, что я повезу к себе только Некру. Сталкер оправдывался – Ленка с утра всегда такая злая, лучше вообще ей на глаза не показываться, сваливать, пока не проснулась. Перцу-то опять на работу.
А Некра не собирался никуда ехать, пока не кончится очередная бутылка. Я-то знаю Сталкера – когда он так суетится, это вовсе не всегда означает, что ему хочется поить всяких случайных знакомых. Порой это можно и так понимать – он уже устал, и что ещё нужно для вас сделать, чтоб наконец оставили в покое?
Мне хотелось уже скорее домой. Ем я обычно с утра и вечером и не более, выпить нельзя, только дома можно будет пивка хапануть. Поэтому поторопив пару раз Некру и увидев, что человек изображает невменяемого, я заявил, что мне пора, а он пусть сам добирается.
Разумеется, он приехал только утром, довольно рано. Я тоже рано просыпаюсь, но всегда очень радуюсь, когда удаётся проснуться попозже. В это утро как раз удавалось...
Оказывается, вчера Сталкер сбегал ещё за бутылкой.
Некра, видя, какой я хмурый, сразу предложил мне курнуть. Похвалился, как заныкал кропалик – они с утра спрашивают, есть там у нас ещё что-нибудь, а я им: всё вчера скурили.
Меня это, конечно, покоробило, но что ж теперь? Давай покурим. Не такой уж и кропалик, на самом деле – как раз на два раза, то есть хотя бы половинку Сталкеру вполне можно было бы оставить.
Ну вот как понять психологию этого паренька? Неужели не понимает, кто для меня Сталкер и кто он? Или настолько не думает о будущем своих со Сталкером отношений, да и со мной? Или вообще полагает, что это нормально между братушками – кто успел, тот и съел? Или, подобно освободившимся зэкам, считает себя пострадавшим, перед которым в долгу все окружающие? Или всё понимает, но думает, что раз и я с ним покурил – значит, тоже запомоился, уже подельник?
Галка говорит: ну что ты голову ломаешь? Он просто глупый мальчик.

Я взял Некру с собою на родник. Кого только я не возил на эту экскурсию. По-моему, интересно – увидеть Москву и с такой стороны. Недавно ездил с Аркашей – бобра видели!
Как Пачкуля Пёстренький ничему не удивлялся, так Некра ничем не интересуется (кроме байков и тату, конечно). Но он уже попросил меня опять съездить за его вещами, вечером, когда люди с работы придут. И решил изобразить, что готов разделить и мои заботы.
Он совершал подвиг. Почему-то он оказался очень мерзлявым. На мой взгляд, погода была на редкость прекрасной – первый морозец убрал промозглую сырость, я обновлял путь по схватившейся грязи, без особого торжества, но всё полегче. Да ещё и солнце то и дело пробивалось, что в Москве не часто случается.
Нет, ну конечно – после того как я докатил первые 70 литров до машины, я слегка взмок. А Некра зябко топтался у родника. Аркаша ходил со мною и перетаскивал ещё по 20 литров вручную. Некре я такого не мог предложить, с учётом его травмы, но он вполне мог бы, как обычно Галка, наливать, пока я таскаю. Но он с таким ужасом приговаривал: «ой, как ты можешь совать руки в такую холодную воду?», что я не стал предлагать ему и этого. Я просто ставил две бутылки под две струи наливаться, а Некру оставлял сторожить их. То есть в первую ходку оставил его таким образом, поскольку не тащить же пустые обратно, раз уж я взял их с собою, не зная, что он таким окажется. После третьей ходки он взмолился, поэтому после четвёртой я не стал брать из машины пустые, снял его с поста, усадил в остывшую уже вообще-то машину, а сам сходил в последний раз.
Даже в тёплой уже машине он продолжал мёрзнуть, пока мы развозили. Хотя плащ надел наконец.
Поужинав, поехали к бойцам без правил. Там я полистал на кухне байкерские журналы, пока он татуировал сожительницу Санька. Потом и Санёк пришёл, познакомились.
Вечером Перец не появился – остался у какой-то своей герлы на Речнике. Мы с Некрой припили на сон грядущий припасённого у меня пива, покурили.

Курнули их же травушки – разумеется, я отсыпал с корабль, увидев, что им даже в голову не придёт сказать: Фил, вот тебе и вообще нам на будущее, раз уж мы тут зависли. Знал бы, на какой срок они собираются зависнуть – отсыпал бы два. В смысле – для них же, чтоб хоть траву на них не тратить.
Перец обратил внимание на утруску – было два стакана, а стало полтора. Пока Некра парился на киче, Перец решил во что бы то ни стало срочно сбыть остаток, и это правильно, мало ли какие шмоны не обрушатся, если Джа окончательно от нас отвернётся, на наше пристанище. Вот только потом-то как – об этом он не подумал.
Ну да, полтора, ещё бы – так курякать. Любой не извращённый изобилием скажет, что бульбулятор – это переводняк. Понятно, что вставляет – ну так ёбстись, при таких-то количествах. Я вот лично думаю, что бульбулятор только для беспонтовки или, как была у Некры, нормалды, но не супер. Если то, что надо, нет ничего лучше папиросы – две-три хапочки, и вот оно то, что требовалось. Кроме того, Перец ещё и чистоганом сыпал – табак типа не переносит. Вот же байкеры мне попались.
У Перца какие-то кодировки против табака, да и Некра склонен к тому же. С тою лишь разницей, что Перец реально не курит, а Некра – ну сколько раз я уже видел такое?! – вообще-то не курит, но чужие всегда. Ещё и извиняется каждый раз, что особенно заёбывает.
Некре я пояснил, что то, что мы курим, вы сами же по моему настоянию отсыпали, помнишь? Разумеется, он не помнил, что сколько отсыпАли, столько сразу и скуривали.
Вы же не просто курили, а общались – с Боровом, со Сталкером, с Наташкой, последняя, возможно, не звезда, но интересная герла. Уж не знаю, как они к этому относятся, а по мне – лишь бы были в тусовке женщины, хоть и на хвосте в смысле средств, но лишь бы были. Хоть полные дуры, хоть недавалки – лишь бы они были. А не только состязающиеся по бицепсам или татуировкам воплощения всего негативного, что есть в двуногих. Может, чисто женская тусовка ещё паталогичней... но всё равно мне милее.

Некра не просто поддержал мои движения, а чистосердечно признался, что только об этом давно уже и думает – как-никак больше двух недель без своей возлюбленной. К кому бы я ни звонил, он сразу настойчиво домогался, нет ли у неё подружек. Инка справедливо сказала ему, что её подружки годятся ему в мамы. Он был готов и на это, и я его понимаю – я сам домогался упомянутой выше Татьяны, это ведь особенно интересно – что умеет пизда и особенно ротик у тех, кем мы с Галочкой станем уже совсем скоро – давно уже ясно, что 12 лет хуйня.
Вообще-то мне совсем не хотелось искать подружек тому, кто рад убить свою жену за случайную связь, но уж ладно, раз такого партнёра Джа послал. Всё же антураж – появляется не просто Фил, а с такими байкерами, князь Мышкин и генерал Иволгин.
Он завербовал меня. Это ведь гипноз или как назвать? – когда видишь, что неправильно, но, побуждаемый кем-то, делаешь что-то, смутно надеясь для самооправдания, что, может, прокатит? что, может, ничего тут такого на самом деле нет, а мой внутренний голос – просто комплексы.
А может – и в самом деле ничего тут такого нет. Да, лично я считаю, что вполне нормально – спросить свою подругу, нет ли у неё под рукой подружки для нарисовавшегося вдруг у меня под рукой приятеля. Если она знает меня, она понимает, что никакого насилия быть не может, что почему бы не составить компанию на вечер, а на ночь всяк поймаем тачку, впрочем, даже если останется, спальных мест сколько угодно, и насиловать опять же никто не будет. Я всегда подразумеваю – просто познакомиться, а уж дальше как Джа рамсы разложит.
Но смотрю романтичными глазами Эха В Горах и сразу вижу – какая пошлость!
-    Слушай, ты знаешь, тут у меня вот Некрофил в гостях. Просит, чтоб я спросил у тебя, не можешь ли ты взять с собой какую-нибудь подружку?
Просто какое-то неприкрытое сводничество. Неужели я не понимаю, во что хочу втянуть её подельницей? А если понимаю – наверно, просто проверяю её таким образом?

В общем, я даже не очень удивился, когда в назначенное ею нам время её не оказалось дома.
Сперва меня вообще не хотели пропускать. Сколько раз я уже проходил – легко. Но тут, увидев Некру с Перцем, вахтёрша просто бросилась с места исполнять свою работу. Еле доказал ей, что и права, и регистрация у меня настоящие, но моим партнёрам так и пришлось дожидаться меня за дверями.
Я так и сказал им, как бы в шутку, а они в шутку возмутились – да ты на себя посмотри! Ну да, у меня тоже хаер, косуха, кожаные штаны и Камелот. Но вот как-то без вызова. Одни кожаные перчатки с обрезанными пальцами у Перца чего стоят, и у обоих чёрные очки. Это как можно одеться, что сразу видно – блядь. Байкеры, хуй с кем перепутаешь – это им удалось.

Ещё когда мы с Некрой дожидались вдруг объявившегося Перца у ближайшего к общаге метро, я высказывал ему свои сомнения насчёт того, получится ли что-нибудь сегодня вечером. Он решил меня подбодрить – рассказал, что кто-то из его клиентов дал ему адреса трёх юных металлисток, мол, они такую же музыку любят, как вы с Перцем, и такие же безбашенные, так что вы должны подойти друг другу.
Я обрадовался – так ведь и я эту музыку люблю!
Я уже описал отношение байкеров к drugs and sex. Что касается музона – Некра был очень разочарован тем, что мафон у меня сломался, а на CD рэгги или русские редкие авторы. Сперва он сразу перестроил тюнер на «Ультра». Потом купил МР3 «Металлики», и только она у нас и звучала. А под конец купил МР3, создатели которого, очевидно, подбирали команды с таким расчётом – кто-то купит этот диск ради «Коррозии», как Некра, а остальное просто не станет слушать, а кто-то ради «Секрета», кто-то ради «Браво», странно ещё, что Кирдыкова не всунули. Я вот купил бы только ради «Урфин Джюса», хотя не купил бы, поскольку зачем – уж лучше тогда купить полноценный CD: «Я снова у вас в гостях, вы молоды так же, ребята, и снова портвейн на столе, как в 75-м».

Уж не знаю почему, телефонов у Некры не было, только два адреса – две сестрички жили совсем рядом с нами, пешком за полчаса можно дойти, а их подружка – тоже недалеко, на Речнике.
Вечером, обломившись с моими подругами, мы решили прямо с утра ехать знакомиться. Утром больше вероятность застать дома. Поболтаем и, возможно, договоримся на вечер о встрече.
Поутру на трезвую голову решимости у Некры сильно поубавилось. Типа – а что мы им скажем и т.д. Да ничего не надо говорить! Они посмотрят на нас и сами скажут всё, что нужно.
Перец и вчера не горел желанием, просто ему некуда было деться – когда он позвонил со своей работы, что сейчас приедет, мы сообщили, что нам как раз пора немедленно выдвигаться. Ключа от квартиры у него не было, поэтому мы дождались его возле метро и взяли с собой.
Утром ему тем более не хотелось никуда выдвигаться – работа в этот день у него была с обеда. Но товарища поддержать он был готов, то есть обволочь герлов своим обаянием, чтоб потом передать их бедному робкому Некре.
Проблема была в том, что сам Некра ни к чему готов не был. Понукаемые мною, они оделись, вышли на улицу и стали садиться в машину. Некра сел сзади, после чего откинутое переднее сиденье не пожелало вставать на место. Я ещё с лета знаю, что так бывает, и сразу восстановил порядок, но Некра заявил, что это явный знак никуда нам не ехать.
Дальше оказалось, что чей-то микроавтобус не даёт мне нормально выехать. Всё время, пока я сдавал по сантиметру вперёд-назад, вперёд-назад, Некра ныл, что вот и ещё один знак.
Мне всё удалось. Выезжать со двора нужно было направо, а мне удалось вывернуться только налево, после чего ехать задним ходом до поворота, правильно вписавшись в который, можно уже ехать напрямую на выезд.
Там тоже было понаставлено машин. Правильнее было бы повернуть там тоже задом и задом же выехать со двора на улицу. А я опять начал манёвры взад-вперёд – и тут Некра не выдержал! Он стал прямо рваться из машины, требовать, чтоб Перец его выпустил, и кричать, что теперь уж окончательно ясно, что ни к чему хорошему эта поездка не приведёт.
Я сразу врубился, что действительно – если ехать с таким настроением. Один раз уже влип с этим Некрой, как бы не случилось на этот раз чего похуже.
Я заглушил мотор, подождал, пока Перец выпустит Некру, дал ему ключ от квартиры, довёз Перца до метро и окунулся в извоз.
Вечером, когда мы снова что-то там припивали, Некра проговорился: да ну, ещё тратиться на них придётся. Вот оно в чём дело! А ты, значит, хотел бы совсем не тратиться? Я так ему и сказал. Сам же позавчера плакался мне, как не можешь уже без женщины. Обычно вообще-то в таких случаях, когда нет никого на примете, покупают проститутку, благо сейчас с этим нет проблем, на любой кошелёк, но в любом случае дороже, чем бутылка вина и шоколадка. А совсем бесплатно лучше всего дрочить, вот смотри, тут у меня несколько порно журналов, приколись на досуге.
Я уже был разочарован и раздосадован. Как раз в эту ночь Санёк пригласил их в какое-то заведение праздновать Хэллоуин. Вот на это я уж точно не хотел тратиться. Расспросив, что за заведение, я всё себе представил. Они собирались тратиться только на входной билет, привычно рассчитывая, что всегда найдутся желающие угостить персонажей с такой яркой внешностью. А я предпочёл побыть наконец опять в одиночестве. Хотя почему-то при таких обстоятельствах, когда остаёшься один и садишься за комп – бесполезно. Наконец один – а ничего не лезет в голову.

Перец тоже не поехал с Некрой, а вместо этого прямо с работы поехал куда-то в Подмосковье, где завис на три дня. При этом отключил трубку, так что мы уж не знали, что и думать.
Некра вернулся утром и поведал, что его опять оштрафовали за регистрацию, на этот раз он заплатил не 500, а половину, поскольку задержали их вдвоём с каким-то ещё таким же, и они уболтали мусоров на один штраф на двоих.
До этого его оштрафовали, ещё когда я был в Крыму. Я сперва удивился, что за фортуна у человека. Но когда он рассказал, как было дело – дык ёбстись! Оказалось, он сам доебался до мужика в форме монаха, который собирал в метро пожертвования. Стал доказывать ему, что таких, как он, нужно ебать в жопу. Да? – удивился я. – А почему? Ну как, ты что, не понимаешь? Это же подстава! Настоящие пожертвования собирают в церкви или там около, может быть, а этот, что в метро стоит – он ряженый, как Дед Мороз. Изображал бы лучше инвалида, а то монахом прикидывается. Это кощунство!
Послушать их диспут собралась целая толпа. А там и милиция заинтересовалась (монаха, возможно, крышующая).
Я вообще-то понимаю, что имел в виду Некра. А Галка говорит: нашёл до кого доебаться, антихрист, одно слово.

В связи с риском штрафа Некрофил попросил у меня разрешения принять очередного клиента прямо у меня дома. Ну что поделать – не мне же его опять извозить к его Магометам. К тому же клиентом оказался уже знакомый мне Санёк, когда я вернулся со своего извоза, мы ещё и выпили вина, припасённого для девочек из общаги, а потом – вот это вообще ништяк! – Санёк собрался домой на тачке и забрал с собою Некру! Оберегающий мою крышу Джа распорядился так, что Некре нужно было доделывать татушку подруги Санька.
Вернулись они довольно рано утром. Я недопонял расклад, но типа того, что подруга Санька, увидев конечный результат, почему-то вдруг и ни с того, ни с сего закатила истерику, причём не только Некре, но и бедному Саньку по ходу.
Слегка обрадовали они меня вечером, когда я вернулся со своей вахты. Наконец хоть какая-то герла, да ещё пуляет нехилые сеансы под предлогом оголения кожи для татуировки. Молодая налитая администратор из конторы Перца, с конкретно крупными и при этом стоячими грудями (ну, лифтон, понятно), да и жопа просто супер – и ни больше, и не меньше, как пели когда-то. Может показаться, что я выражаюсь грубо, и прошу прощенья, если так – но просто это первое, что бросалось в глаза, потом-то оказалось, что и человек прекрасный, компанейский, весёлый и т.д. – ну и замечательно, но всё же, простите, если и попа при этом примечательная, так это вообще супер, ну разве нет? Это потом уже разговаривать начинаешь, а сперва что видишь, едва войдя в квартиру? Под кухонной лампой тусуется нехилая герла с полуголыми ягодицами и в рубашечке, подвязанной под самыми сиськами, которые... о-го-го, вот это да! Просто yes какой-то...
Так она весь вечер и тусовалась, по ходу Некра добил последние штрихи, мы и припивали какое-то сухое, и заколотил я из предпоследней своей заначки (та, что была Некры, давным-давно кончилась). У меня было такое ощущение, что будь мы с Саньком вдвоём, мы легко могли бы её развести если не на групняк, то на по очереди точно – так мы с ним показывали друг другу глазами на так и влекущие прелести. Он так прямо чуть не облизывался, впрочем, не знаю, возможно, и я тоже? А вот Некра тормозил и тупил. Она уже пару раз прямо говорила: ах, мальчики, ну почему мне так с вами хорошо? Вот не знаю, чем мне мешал Некра, но без него я бы сразу взял да и приобнял её, то да сё и никуда бы она не делась, а Санёк, почему-то казалось мне, понял бы всё правильно, и вообще все очень быстро всё поняли бы. А вот Некра не понял бы, как выражались когда-то в московских окраинных пивнухах, юмора.
В общем, она, конечно, позвонила на мобилу своему бойфренду, и он приехал за ней на тачке. Санёк, слава Джа, поехал успокаивать свою подругу.
Мы с Некрой разбрелись по берлогам. Завтра снова утро и снова этот бодрящийся удод унылый.

На следующий вечер Джа послал клиента куда менее интересного, то есть кому-то, может, и интересного, но я не по этим делам. Только я поужинал, приколотил самой распоследней, поскольку ну чем ещё заполнить с Некрой очередной вечер? Пусть уж тоже покурит, бедолага, да пойду-ка я в другую комнату медитировать – из-за Некры я давно уже стал бессовестно курить в помещении Маши, проветривая, конечно. В общем, только я забил – появляется клиент, вот это сервис.
Нет, мне совсем не жалко, просто он воспринял такой старт, как сигнал к тому, что каков же будет финиш. Я бы предпочёл всё же – произвели процедуру, выпили чаю, спасибо, приятно было познакомиться. Ну или ладно, если так уж желаешь продолжения знакомства, почему тогда не сбегаешь в палатку хотя бы? Ему, наверно, представлялось, что если он столько отстегнул Некре за работу, то все угощенья за наш счёт? Так, что ли?
Во всяком случае, он дождался Санька с каким-то ещё штрихом и долго дожидался, пока те сходят всё же за пивом. Он, похоже, вообразил, что попал в клуб по интересам, в котором принято тусоваться до последнего посетителя.

Очередной клиент опять оказался мальчиком. Я сразу ушёл в комнату. Потом появился снова Санёк. Я продолжал читать какую-то хуйню. С вопросами ко мне осторожно, как к больному (я ведь и дверь закрыл) заходил Некра. Вскоре снова зашёл и доложил, что все уже ушли. Ну что ж, охуенно, отозвался я.

Вечером в понедельник пропавший Перец, во вторник ещё и Санёк. В среду Перец утусовал к своей герле или ещё к кому-то, а Некра позвонил Малышу и поехал к нему в гости.
Я провёл вечер, как больной, приходящий в себя после болезни. Под одеялом, с чашкой горячего шоколада, с книжкой про приключения. Даже уже и герлы не хотелось.
Только я заснул и сплю, может быть, час в самой сладкой фазе – звонит домофон. На полном автомате я добрёл до него, нажал на кнопку, открыл дверь и плюхнулся под одеяло.
Некра был не один.
-    Фил! Привет! – восторженно заорал он.
-    Что, герлу, что ли, привёл? – пробурчал я без малейшей надежды.
-    Фил! Мы с Малышом!
-    Ну и чё, это герла разве?
-    Фил, это  я! – прокричал Малыш.
-    Ну и хуй тебе на воротник, - отозвался я.
И заснул безо всяких угрызений совести. А они взяли и обиделись. А я утром удивился, что на кухне никого нет, а потом – что дверь не заперта. Нет, на самом деле, поскольку когда я вырубился снова, они ещё тусовались на кухне, и когда я уже вырубался, мне почудилось, будто кто-то уходил, и сквозь сон я предположил, что это Малыш, но что он ещё и Некру с собою увлечёт – такого я никак не предполагал.
Ну и ништяк. Давно пора намекнуть ребятам.

Нет, с одной стороны, мне ещё с ними повезло. Они сами подметали иногда кухню, да и сами мылись регулярно – ну, это уж у них святое, никогда не забуду, как долго и любовно Некра расчёсывает свои волосы, тонкие и не очень густые, но длинные действительно на зависть и после шампуня пушистые. А уж как ботинки они начищают, как пылиночки на прикидах выискивают... (Уж не знаю почему, но Парфён ведёт себя один в один, даже меня научил и на самом деле хорошей привычке чистить обувь). Однако, мне кажется, садясь в машину, снимать плащ, чтоб не помялся и аккуратнейше его складывать – это уже напоминает не байкеров, а какую-то другую оперу.
Некра ещё и готовил, и не просто, а с фантазией. То есть готовил он один раз ещё нам с Галкой, как бы французское блюдо – в растопленной пачке масла тушится хуева туча резаного лука, потом заливается водой и слегка варится, после чего добавляется жареная томат-паста и по вкусу энное количество ложек приправы типа «Вегетты» (сам я не доверяю таким приправам, использую только натуральные, которые продаются сейчас на каждом рынке). Отдельно жарится хлеб и трётся сыр. В миску положить ломоть жареного хлеба и посыпать весь суп сыром.
Мне показалось так – своеобразно, конечно, но не сказал бы, что такое уж объеденье (а с учётом «Вегетты» – ещё и подозрительно). И если сопоставить с затратами – не так уж и питательно, так, для разгону.
В первую неделю нашего проживания без Галки поначалу готовил я, ещё надеясь, что вдруг герлы появятся. Блюда несложные, но надёжные – баранину в разных видах, то плов, то котлеты, а также баклажаны с перцем, уж больно дешевы они были тогда на рынке. Потом мы доедали то, что я наготовил – я уже засомневался, что с этими ребятами выйдёт что-то путёвое. Потом я сварил бульон из оставшихся костей и предложил им, пока я работаю, позаботиться о борще, лук есть, нет картофана, морковки и буряка, ну, сами знаете.
Некра исполнил честь по чести, и про томатную пасту не забыл. А ещё он пару раз готовил прикольные запеканки из яиц и всего, что оставалось недоеденным, и обязательно посыпал сыром, который я сам обычно не употребляю, но припас для встречи с Эхом В Горах, поскольку чем ещё с девушкой можно чинно закусывать вино, не борщом же?
По поводу яиц я как-то раз утром изобразил им кисляки – мол, ну ни хуя же себе. Вчера ближе к ночи, когда я уже устроился с пепельницей и книжкой в комнате, а может, и когда рубанулся уже, не знаю, так вот, их в это время почему-то пробило на кишку. Ну то есть понятно, у меня в их возрасте тоже запросто так бывало – но одно-то яичко можно было оставить? Живут у меня уже хуй знает сколько и каждое утро видят, как я съедаю яйцо и пью чай.
Нет, я не так уж и возмущался, так, буркнул что-то и поставил чайник, после чего пошёл на балкон разминаться. Конечно, каждый день яйцо – это глупо, вполне можно намазать хлеб маслом, приложить ломтик сыра и заточить с чаем, почему бы нет? Как только не приходилось мне завтракать в студенческие годы, особенно в начале, да и в путешествиях разных. Да охуенно! Вот без чая было бы совсем труба, пришлось бы сбегать в палатку.
В палатку, похоже, срочно собрался Некра. Когда я уже залезал в ванну, он вышел, а когда я одевался, он вернулся с яйцами и колбасой.
-    Фил, ты куда? – удивился он, когда я уже выходил с ворохом пустых бутылок. – Я вот яичницу тут жарю.
Кроме этого они пару раз приносили сосисок и колбасы, ещё бутылку постного масла. В общем, не баловали. Хотя Некра сам лично видел, как достаются мне очередные 20-30 бачинских, половина спичечного коробка татуировки.
Когда Некра объявил, что бросает курить, он купил упаковку перепелиных яиц и поставил на подоконник над своей подушкой. Оказывается, они хорошо выводят из организма тяжёлые металлы. То есть это не еда, а лекарство. А больной один Некра – поскольку некурящий Перец и так здоров, а Фил бросать курить не собирается, а значит, и лечиться ему нет никакого смысла.

Перед свиданием с герлами я предложил Некре заранее запастись винищем, чтоб потом не покупать по гораздо более невыгодной цене. Целую лекцию прочёл ему о том, что где почём. Вообще-то Некра не очень хотел покупать вино – а вдруг никаких герлов не будет, а сами мы и так перетарахтим. Но лекция произвела на него впечатление – а вдруг герлы всё же будут, и придётся отдавать за каждую бутылку рублей на 20-30 больше.
Я сперва даже не понял – что это Некра делает? Сперва он выудил откуда-то полтинник, а потом стал доставать изо всех карманов мелочь и считать её.
-    Вот, - сказал он, протягивая мне бумажку и горку серебра с вкраплениями меди, - 75 рублей, как, хватит? Даже 76, - поправился он и добавил последний рубль.
Ну что тут ответить? Да конечно, пробормотал я, подумав про себя, что хоть шерсти клок с кабачкового байкера. Пузырь «Алушты» или чуть больше литра самого дешёвого сухого. Если он не имеет в виду ни Перца, ни приглашаемую для него девушку, тогда, может, нормально...
В общем, в начале нашего приключения в нашем холодильнике стояли литра три сухого, несколько бутылок пива и две «Алушты», одна за их счёт. Перец сразу купил три бутылки пива, а потом как-то раз ещё три. Я тоже прикупал пивка по ходу, но увидев их отношение, стал ставить пиво в холодильник, который в комнате. После того как еду как-то домой, пива не покупаю, утром видел, что половина полутора литровой бутылки оставалось – и обнаруживаю, что Некра её благополучно прикончил. Не, базара нет между пацанами – если бы ты сам хоть изредка пополнял запас.
Аналогично с ганджа. Как раз когда кончились все мои заначки, Сталкер предложил мне съездить за стаканом, половина ему, а вторую половину я разделил ещё кое с кем. Перец сразу просёк фишку и внёс нам за корабль. После чего они с Некрой поехали к Саньку и за вечер всё скурили. Дальше я вынужден был сказать ему, что если у вас такие привычки, брали бы сразу два, а теперь всё. Угостил их, конечно, из баночки, в которую отсыпал, утром просыпаюсь – баночка, в которой косяка на полтора ещё оставалось, пустая. Пришлось потом и баночку свою ныкать.
Вы скажете – они тебя в своё время накуривали, не то что ты теперь их одной-двумя папиросками балуешь. А я скажу – тогда они были нежданными гостями с достойными дарами, достоинства которых оправдывали нежданность. Мы с Галкой тогда тоже всё, что у нас всегда бывает, на стол метали. А теперь мало того, что они из гостей превратились в постояльцев, так ещё и всё подъедают, допивают и докуривают, собственную лепту дозируя очень строго.

Они ведь не бескорыстные паломники, не хиппи и не растаманы, не Вова Орский и не Олди. Они приехали в Москву зарабатывать деньги. Может быть, на досуге они реальные байкеры, но в Москву они приехали конкретно работать.
Сколько раз я возил инструменты на концерты. Бесплатной Умке всегда бесплатно, но те, кто получали реальные гонорары, делились ими со мной за мою работу, потому что они музыканты, а я шофёр и вполне горд быть их шофёром. Они давали мне денег, а я брал, хотя все вроде друзья, а Мильон – вообще одноклассник и потом спутник по многим абитурам и общагам. Мне кажется, это нормально – дать другу заработать.
Карбюраторщик Игор уже затрахался регулировать мои моторы бесплатно. Но там другое. Друзья – это ещё друзья, а братья – это уже братья. Впрочем, и братья, часто бывает, опять становятся просто друзьями, но это не про Игора. С ним явный случай кармы, сколько бы раз ни обижались друг на друга.

Где-то уже на второй неделе, то есть ближе к Галкиному приезду, Некра вдруг заволновался:
-    Фил, как ты думаешь, что если бы я предложил Гале по сто рублей за каждого клиента, которого буду татуировать?
Я, конечно, вежливо постарался не показать, как я прихуел от такого простодушного предложения. Я переспросил, не совсем понимая, что он имеет в виду, а потом спросил на всякий случай, правильно ли я понял, после чего задумчиво высказался, вкладывая в высказывание побольше сомнения, что это надо спрашивать только у Галочки.
Надоело материться, но как ещё описать всю степень моего недоумения. Ну, сумма – что с кабачков взять. Хотя, конечно, если бы ты приходил с клиентом, делал своё дело и, недолго засиживаясь, уёбывал – тогда ещё, может, реально. Хотя если регулярно, то всё равно довольно таки напряжно – ну сам представь себе такое у себя дома, у жёнушки, которую убить от любви готов.
Интересно вот что – почему Галочке такая сумма полагается, а мне нет? Ни за все извозы мне 70 рублей на всё про всё, ни за ни хуя. Типа Галочка хозяйка хазы, а я такой же приблудный пиздобол, как и они?
А главное – это как? они ещё и после приезда Галочки собираются перекантовываться? Вот это уж хуй. И так уже я отдал две недели своего отпуска, своей возможности побыть в одиночестве. И так поступать неправильно. Одно дело приютить путников, а тут – хлопцы, решившие поработать, и в таких случаях, мне кажется, можно приютить на пару дней, пока не подыщут комнату, их до хуя сдаётся, почему бы не отстегнуть из заработков по 30, да даже 50 бачков? Я им так и говорил неоднократно, на что они всякий раз отвечали, что куда тут снимать – через пару дней домой поедем.

Перец затаился у герлы, а Некра приехал таки от Малыша, поздно вечером пьяный, не то что бы в жопу, но заметно (а может, и наигранно).
Наблюдая малейшее отсутствие энтузиазма по поводу его возвращения, Некра вдруг предлагает:
-    Фил, ну что ты такой скучный? Ну хочешь, я пойду в палатку и чего-нибудь куплю? Вот у меня 20 рублей есть.
-    Да? ни хуя себе! А чего купишь-то?
-    Ну не знаю, чего ты хочешь, пива? А мне и так хватит...
Я, конечно, сказал ему, чтоб он не беспокоился. Достал себе бутылку пива из холодильника, а ему, раз он не хочет, предлагать не стал.

Вместо пива он попросил разрешения позвонить своей любимой. Я не без лёгкого раздражения спросил, что он опять имеет в виду? Я и так не представляю себе, какой счёт уже придёт, так что тут уж одним звонком больше-меньше, но конкретно – испрашивая такого разрешения, обязуетесь ли вы с Перцем когда-нибудь всё это оплатить?
Ну это само собой! как только придут счета – так прям сразу. Так что, можно?
От разговора их мне стало так противно, что я сразу ушёл в комнату. Каким-то необычайно приторным и елейным голосочком он стал описывать ей, какое присмотрел ей колечко, правда, ещё не купил, но уже завтра куплю, и деньги уже почти все собрал, вот ещё пара заказов осталась и всё, а колечко такое-то и такое-то... дальше я не слушал, но он ещё нормально поговорил, уж всяк не на 20 рублей, а как бы не на полтинник (5). Да уж хуй с ним, с жадным байкером. Считай, что гаишник оштрафовал, бывает же? ну и хуй с ним, проехали, сам ведь виноват, дурак старый.

Утром уж довёз я его с его сумарём и рюкзачком до Малыша, хуля с инвалидом поделаешь. Напоследок высказался:
-    Некра, передай, пожалуйста, своей жене...
-    Что? моей жене? передать? – оторопел Некра, пытаясь въехать, при чём тут его жена.
-    Я случайно подслушал вчера ваш разговор про колечко... так вот, объясни ей, что половину этого колечка заработал для неё я.
-    Как это? ты заработал? – продолжал охуевать от недоумения Некра.
-    Ну в том смысле, что ты на мне очень неплохо сэкономил. Разве не так?
-    Да?.. ну... спасибо.
-    Да ничё, бывает...
И мы расстались. Я поехал на родник.

На другой день, в субботу, мне позвонил мой сын Филя. Ну как там Перец с Некрофилом?
Филя приходил ко мне и видел их за сутки до того, как Некру приняли. Вот какие у меня друзья – байкеры, вот какой у меня сын – с дредами.
Когда я приехал из Евпатории, Филя позвонил мне, чтоб поделиться инфой, которую он нарыл в инете – в воскресенье через две недели в «Форпосте» выступает группа «Лестница» из Днепродыма. И поинтересовался, что могут сказать по этому поводу Некра с Перцем.
Они сказали, что ещё бы не знать эту группу – она у них самая основная, и Перец с Некрой у них, разумеется, лучшие друзья. Направление?.. ну, такая... альтернатива, прикольно, в общем. А вписать Филю с подругой – да легко... вот только нас тогда в Москве уже не будет, это точняк. Ещё пару дней, не больше – впоследствии они воспроизводили мне эту их уверенность ещё много раз.
И вот, завтра, оказывается, то самое воскресенье.
Я позвонил Малышу. Почему нет? – ну, выселил, может, грубовато, но в пределах, всё ведь хорошо, спасибо Малышу.
Они охотно откликнулись на мой вновь ставший приветливым тон. На сэйшен, завтра? Обязово, спасибо, что напомнил! Филю вписать? да без проблем! Ты ж там будешь? Всё решим.

Я готовился и волновался – давно я уже не бывал на сэйшенах. Недавно совсем было собрались на Умку, но Сталкер уверил меня, что заедет за мною, а у него не завелась машина, а я, положившись на него, уже выпил пива, а на метро ехать заломало, тем более без Сталкера с Ленкой, одному, как когда-то, когда я был корреспондентом, исследующим интересную ему тему. Сейчас я уже знаю, кого там увижу и с кем выпью пива. Но ехать одному всё равно всё так же тоскливо, как и раньше. Тогда я пересиливал себя ради высшей цели, а сейчас стало лень. Вот со Сталкером  - с ним не только на сэйшен, а вообще куда угодно отправиться в кайф.
Как всегда в таких случаях, проснулся ни свет, ни заря, понял, что пытаться заснуть снова – только терять время. Встал, развёз воду, по плану, используя аутотренинг, поспал ещё, и вновь восстал обновлённым как раз за три часа до начала сэйшена. Чай, душ и т.д. – подготовил себя на всякий случай к любому завершению вечера.
Звоню антихристам – а они берут и обламывают меня. У Некры как раз сегодня вечером очень важная работа. И у Перца тоже. Отодвинуть – ну никак. Это как некоторые герлы когда-то мне молодому объясняли – ну как ты не можешь врубиться, что никак, что когда угодно, обязательно, но только не сегодня, - с возрастом я стал сразу врубаться, что речь идёт о месячных.
Некра даже предложил – ну хочешь, мы подойдём, как освободимся. Где-то к концу сэйшена мы как раз уже сможем. На хуя? ну как, потрещим с музыкантами, с тобой их познакомим, может, поедем куда-нибудь оттягиваться...
Вот спасибо, охуенно – юных свежих прикольных ребят (а в провинции таланты свежи в особенности) байкеры знакомят со старым волосатым торчком в кожаных штанах: вот, есть такой безумный персонаж, который просто обожает, когда молодёжь устраивает у него на флэту притон алкоголиков и курильщиков, в лепёшку ради этого расшибётся – и на тачке покатает, и все припасы выставит.

Ну ладно... чем же теперь заняться? Извозом в воскресенье вечером – только бензин жечь, пока кто-то попадётся (да ещё и второй день праздника, а завтра третий – день Мусоров по ходу). Может, съездить всё же к Эху В Горах или хоть позвонить ей? Вроде отошёл уже за двое суток от антихристов, можно снова с людьми встречаться.
И тут звонит Македон – можно я к тебе зайду? Да конечно! Может, хоть он развлечёт? Македон, когда при деньгах, что ни попросишь – всё исполнит. Он вернулся с вахты недавно, всё пропить ещё не успел, надеюсь.
Я уже видел его в четверг, он тогда тоже пострадал через меня от антихристов. С утра я развёз воду и заехал домой, чтоб перекусить и отправиться на извоз – скоро Галочка приезжает, а я с этими антихристами так пока ничего и не отложил почти. Пока я жарил яичницу и пил чай, названивал телефон, причём перерывы между звонками были намного короче самих звонков. А я ещё и газету после чая почитал, покуривая. Я не снимал трубку, потому что боялся, что это Некра или Перец, а я уже просто не мог им ничего из себя выдавить.
Выхожу к машине – Македон с мобилой, беседует с пьяным таксистом. Это отдельный штрих, бывший таксист, выкупил «Волгу», и теперь пару дней работает на ней, а потом неделю пропивает, а поскольку живёт с бывшей женой в одной квартире, с нею не общаясь, он чаще всего сидит или в своей «Волге», или на скамеечке возле подъезда, всех оживлённо приветствуя и приглашая к общению. Бывает, он общается с одним-двумя здешними забулдыгами, бывает, сидит один, только что принявший первое пиво или уже еле глазами ворочающий, бывает, что уже валяется, раза три я дотаскивал его до его квартиры, когда он просил.
Оказывается, всё это время мне звонил Македон. Моя машина стоит – очень вероятно, что я дома, просто, может, заснул?
Ну ты, Македон, тупой! Чё ж ты в домофон не позвонил?!
Да откуда я знаю? Если трубку не снимаешь... видишь, я тут с человеком разговариваю, а до домофона ещё ж дойти надо.
Бедный Македон! Ну конечно, я должен был пригласить его выпить чаю, да хотя бы в машину усадить и попиздеть, да хоть бы до метро довезти, если бы мне действительно было настолько некогда, как я ему изобразил.
Человек всё же с Севера прибыл – и такая встреча. Джа всемилостивый, каюсь. Был бесами одержим.
Я был просто охуевшим. Как в анекдоте, в котором парашютист проламывает крышу сарая, а председатель колхоза, горестно размышляющий о том, в какой жопе сидит колхоз, с отчаянием произносит: а парашютист этот – ну вообще задолбал!

С другой стороны, я ведь знаю, что Македона я никак ничем не смогу обидеть, даже если захочу. Он, возможно, и не интеллектуал, но мужик со своим опытом и установами. И он знает и принимает как данность, что все люди такие, как они есть, и Фил, в частности, такой, ни хуя тут не поделаешь, важно только то, что мы одноклассники, а уж какие – ну вот такие. Более того – он уже не может без такой игры, он уже запал на это садо-мазо, настолько, что и мне уже нельзя вести себя иначе. Это легализовалось, как танец: в танце ты можешь выражать, не стесняясь, порывы своей души – и точно так же некоторые институты близости предполагают, например, что муж может попердеть при жене всласть да и выражаться, не подбирая особо выражений, и это воистину удобно.
В случае с Македоном, я бессовестно этим пользуюсь. Я знаю, что стоит мне после любого хамства с моей стороны вдруг снова стать Македону другом, каким бывал с ним когда-то, каким со многими бываю... то есть со всеми я всегда такой, если вдруг не залуплюсь на что-то, так вот, стоит лишь раскрыть объятья – и он ринется в них в безумном порыве.
Одну бутылку пива я уже выпил, пока его дожидался. Вторую, последнюю в холодильнике, разлил на двоих и сразу, без прелюдий, предложил:
-    Македон, ты проёбываешь хуй знает сколько на всякую хуйню. Правильно?
-    Это как, в смысле?
-    Ну вот в Крыму с какой-то бабой две тонны бачья профестивалил – это ведь просто умудриться нужно. Мы с Галкой шесть раз по два месяца смогли бы по Крыму поездить.
Македон смеётся, прикрываясь ладошкой – я ему льщу.
-    Македон, а вот можешь купить сегодня проститутку? Есть у тебя сто баксов? Одну на двоих вполне можно подыскать.
-    Гм... ну да, понимаю... а Галка когда приедет?.. ну да. Да легко. А чё нам? Нехуй делать.
Правда, оказалось, что денег у него пока нет, зарплата должна прийти вот прямо на днях, но это ничего, сейчас поедем к Дружинцу (ещё один наш одноклассник), он даст нам денег, он меня знает, я уже сколько раз у него перехватывал, хуля для него стольник.
Звонит на мобилу, всё ништяк, ловим тачку и едем.
И только приехали – нас принимают. Прям последний привет от Некры. Поскольку случай – вообще так никогда и ни с кем не бывает. То есть бывает… с кем-то там, на кого педофилы нападают или инопланетяне, об этом развлекательно почитать «МК» на унитазе, но со мной такое впервые. Десятки раз шлялся на полнейших автопилотах – а тут на полнейшем трезвяке попал наконец впервые в наш советский вытрезвитель.

Идём по краю площади Киевского вокзала мимо метро. Двое в серой форме – ваши документы. С документами всё в полнейшем порядке, тем не менее – залезайте в машину за решётку. Почему, зачем? Приедете – увидите.
Нам, кстати, повезло. В темноте кузова на лавочках сидело ещё человек 12, и кое-кто из них сидели уже часа полтора.
На всякий случай я поссал в темноте на заднюю дверцу, однако очень скоро мы уже поехали, мы с Македоном были предпоследними задержанными. Последний единственный был пьяный, остальные, не знаю, может просто протрезвели на холодке, в общем, не знаю, как на момент задержания, но сейчас все были трезвы совершенно. И исполнены спокойной готовности ко всему. Только последний кричал, ругался и грозился. Даже сигарету в знак протеста закурил. Один из трёх мусоров, охранявших нас по ту сторону решётки негромко сказал: лучше потуши, братан. Буян затянулся ещё пару раз. Мусор переложил автомат с одного колено на второе и буквально чуточку громче спросил: ну ты чё, меня не понял? Дело не в громкости, а в особом нажиме в интонации, я впервые услышал эту интонацию от шпаны в детстве, а в молодые годы и сам научился её имитировать.
Буян всё сразу понял и забычковал две трети сигареты. Он понял, что дальше этот милый парнишка с пухлыми вологодскими губами отложит автомат и спросит: объяснить? А потом и объяснит.

Нас привезли в трезвяк, расположенный как раз по соседству с больницей, в которой пару раз в год пытаются лечить Машу.
Посадили в клетку и стали дёргать по одному. Первого дёрнули буйного. Через пару минут проволокли мимо нас по коридору раздетого с заломаными руками. Один из мусоров, возвращаясь, прокомментировал, проходя мимо клетки: одного уже ебут.
С остальными обращались вежливей. Ну то есть меня, правда, их судя по всему главный спросил почему-то, не хочу ли я получить пизды, поскольку с такими волосами и в таких штанах все пидоры тухлые. Но он был в жопу пьяный, хуля с него взять. Сестра тоже вела себя откровенно грубо и тоже явно была пьяна. Но остальные два мусора, которые и проводили всю процедуру, раздевали, записывали – были трезвые и доброжелательные. Типа врубитесь – такая игра, сейчас сыграем и разбежимся ко всеобщему удовольствию.
Вещи в шкафчик в холодной раздевалке, человека в трусах и майке – в комнату с множеством кроватей, на клеёнке одеяло и подушка.
Добрый надзиратель даже сигарет нам (кого-то из нас же, конечно) три раза давал, попросив только, чтоб не оставляли пепла и выкидывали бычки в окно. После второго перекура в камеру стало затягивать дым с улицы. Под окном на ветру загорелась куча сухих листьев. В окно можно было выглядывать, встав на спинку кровати, сквозь решётку, конечно.
Минут через двадцать принесли буйного и положили на кровать. Во время третьего перекура он очнулся и попросил пару затяжек. Оказывается, ему сделали какой-то укол. А не ебали? Да вроде нет. И вырубился снова.
Часа через два нас стали выпускать, на этот раз вообще с полнейшим уважением и сочувствием, старшого их уже не было, сестры тоже. Меня вызвали первого.
Подпиши вот здесь и здесь. Я, конечно, подписываю, но всё же спрашиваю, предельно мирно, а где же остальные деньги. Они, конечно, понятия не имеют. Ну понятно, я только прошу их сразу после меня выпустить Македона, чтоб мне его не дожидаться.
Они благородно оставили мне три чирика и мелочь. Не помню точно, сколько было у меня чириков, но точно знаю, что был среди них и полтинник, а в косухе в кармане на молнии были ещё два стольника. У Македона, к счастью, было всего 15 копеек, и ему их вернули. Последний стольник он отдал за тачку.
Мне потом объясняли друзья – так это они к своему празднику готовились, капусту рубили.
Я предложил сразу идти на прямой троллейбус до Киевского, но Македон возразил, что теперь уже неизвестно, где сейчас находится Дружинец, и надо позвонить ему на последние оставшиеся на трубе 60 центов. А 30 рублей лучше истратить на пиво, а не на троллейбус. Да у меня вообще проезд бесплатный, напомнил я ему. А, ну вот, тем более.
Дружинец подъехал, когда мы только начали пить пиво, так что постояли с ним, поболтали, пока пиво допивали. Дружинец извинялся, что сегодня выручка совсем никакая, а как раз завтра ему нужно снова закупаться, в общем, сегодня он никак не может дать больше тысячи, вот завтра – может быть ещё сможет.
Я понимаю, что он имел в виду. Штуку Македону на вечер – больно хорошо, а дашь три – вполне может прогулять и три. У них свои давно устоявшиеся роли.

Ну что, совещались мы с Македоном, пока ловили тачку, - за тыщу рублей можно снять разве что такую, какую и с приплатой не захочешь. Да ещё и минус на тачку, минус на бухло. Я успокаивал Македона, что кое-какая заначка у меня дома ещё есть, но Македон уже принял решение – при таком раскладе лучше всего пойти в кафешку на «Динамо», в которой его все знают. Как раз они скоро заканчивают работу. Там одна из обслуживающих девушек уже бывала с ним в близости, мы пригласим её ко мне в гости, а заодно и вторую.
Кафе оказалось на четыре столика, посетителей не было, и не похоже, чтобы часто бывали. Нас усадили со всеми почестями, сразу принесли по пиву, а потом специально для нас сваренные пельмени и водку в колбочке. Македон всё обращал моё внимание на то, как тут душевно, по-домашнему, чуть ли не по-родственному. Ну что ж, пельмени действительно не из пачки, а из настоящего мяса, а вот водка – хоть Македон и уверял, что в здешней водке он всегда уверен – может, я просто вообще непривычный? обычно я ведь только вино пью... в общем, давно уже у меня голова ни от чего не болела, а на следующее утро – так, побаливала слегка.
Одна из тёток действительно держалась с Македоном запросто и согласилась зайти ко мне чайку попить, хотя вообще-то ей сегодня обязательно нужно быть дома. Македон сразу сказал, что даст ей на тачку.
Вторая, которая была помоложе, идти с нами не хотела. Ну и, в общем-то, понятно.
Первая, я тоже так и не понял, зачем ходила. Вина пригубила и больше пить не хотела, от намёка, а не хотела бы она курнуть, вообще пришла в ужас, Македон, конечно, сразу стал успокаивать, что Фил шутит. Я даже предложил – может, я схожу за пивом, а вы тут пока?.. Бедная женщина сразу заспешила домой. Бывает и так, я понимаю – но зачем вообще тогда тащилась с нами? Или ожидала, что мы конкретно предложим сто бачинских? или хоть тыщу рублей по дружбе? Не думаю... вряд ли. Просто крутила своё кино с Македоном.
Он ушёл её провожать и, к счастью, не вернулся.
    
Проснувшись среди ночи с ощущением приближения головной боли, я вылез на кухню и метнул пару раз через сигарету по полстакана сухого.
Обычно, когда вдруг просыпаюсь среди ночи, и необязательно с отходняка, бывает и на полном трезвяке, меня будит обида на какую-нибудь неправильность, не всегда в отношении меня, иногда и просто, вообще. Сейчас я переживал и пережёвывал последнюю каплю, сделавшую окончательным моё разочарование в Перце и Некре. Прижимистые, хвостопады – это не только у кабачков бывает. Но такое предательство идеи – променять сейшен на сраные калабашки! – я уже никак не мог вынести. Говорю же – хуй уж с ним, что обещали и динамят, как глупенькие девочки – это ладно. Обманули Филю, который уже тоже кому-то пообещал – с кем не бывает. Главное – что показалось им более важным? $30 за стрижку, 50 за татушку? Да сколько их ещё будет! и, в конце концов, неужели так таки никак невозможно объяснить клиентам, что давайте завтра, что сегодня мы уже ангажированы? Если они такие уж друзья с этой «Лестницей», как говорили – неужели не хотели бы встретиться с ними на чужбине? Вот это кабачки во всей красе! На первом месте – урвать жёнушке на колечко и себе на понты, и в жертву этому можно принести любую идею, любое понятие.
К тому же как раз в это утро я вытащил из ящика телефонные счета. На переговоры с Днепродымом приходилось 600 с мелочью рублей. И это ещё не пришёл счёт за разговоры про колечко.
Я сообщил им об этом ещё днём, мягко, то есть по-деловому, и они отвечали, что без базара, хотя сумма их явно ошеломила.
Ночью после стакана сухого я позвонил Перцу на мобилу и решительно спросил, когда они смогут расплатиться. Перец ответил, что в ближайшие дни, вполне сдержанно, хотя и чувствовалось, что сдержанность даётся ему с трудом.
Проснувшись уже утром, с тяжестью в висках, я сразу, не сделав зарядку и не выпив чая, позвонил Малышу. Что значит – в ближайшее время, злился я. Почему не сегодня? Вы что, так ещё ничего и не заработали?
Трубку снял Некра. Когда он стал бормотать, что надо прикинуть, созвониться, встретиться... конкретно он никак не мог сказать, и тогда я и высказался, что те, кто способен обменять рокенрол на сраные сребренники – не байкеры, а хуяйкеры!
-    Да расплатимся мы с тобою! – вскипел Некра. – Вот урод!
-    Хуяйкеры, и с этих пор только так – хуяйкеры, - убеждённо заключил я, и Некра бросил трубку. Опять как девушка, между прочим.
Поскольку – а что тут такого обидного? Помню, как Малыш выхаживал туда-сюда по комнате Сталкеров и приговаривал «Сталкеры, сталкеры. Сталкеры... хуялкеры!», много раз повторил. Сталкер ведь знает, что он не хуялкер. А Некра, похоже, не настолько в себе уверен.
С другой стороны, ни хуя себе – урод! Это говорит мне птенчик, который воображает себя крутым, потому что сдуру не смог вписаться в поворот на байке. Два года лежал в гипсе – так ни до хуя и не додумался, ещё злее выписался. Как он любит в рассказах про то, как кого-то ударил, изображать резкий удар карате, уж слишком старательно изображать, примерно как Филя старается с английским произношением звука ‘th’ – ну вот Санёк тот же разве стал бы вообще такие истории про себя рассказывать? Да с ним и не случаются такие истории.
Я – урод? Кормил их, поил... забыл ещё, кстати, упомянуть, как возил их со Сталкером в «Секстон», Сталкер был экскурсоводом, показывал им достопримечательности, которые интересны байкерам, раз уж они так себя преподносятт. А я очередной раз был извозчиком, они ещё и бухали всю дорогу: Фил, может, тебе Пепси купить? Лучше бы, говорю, бензина. Ну, это они, конечно, пропускают мимо ушей. Хотя уж байкеры-то должны знать, что без бензина техника не ездит.
Ну конечно – урод. С их точки зрения. Нормальный человек бесплатно ничего делать не станет. Во всяком случае, не своим. А им не свои ни хиппи, ни растаманы, и если я вообразил, что байкеры мне свои – это мои проблемы.

Ну в общем, не сошлись характерами, ясно. И расходимся во взглядах на довольно таки всё же краеугольный вопрос – имеет ли женщина право быть иногда такой, как те, на кого ты дрочишь? Я и сам думал когда-то, как он, хотя в его возрасте уже думал, как сейчас, и, как мне теперь представляется, тогда только и начал думать, сам в смысле, а не по книжкам или, возможно, видео в случае Некры, в общем, по разлитой, подобно всепроницающему эфиру, официальной идеологии, которая тот самый Бабилон и есть. И отравленные им люди не понимают, в чём причина ломок, и пишут письма в глянцевые журналы, и эпидемия продолжается. Так вот, лет в 17-20 и чуть позже я очень ревновал одну особу. Почему-то тогда мне была нужна именно такая, поскольку если бы она на самом деле была такой, быть какой я от неё требовал – она наскучила бы мне в тот же миг. Как и Некра, себе я порой легко позволял изменять, после чего меня, как Незнайку, мучила совесть... как и Некру, не так уж и мучила. Просто не верится, каким зомбаком я был – неужели это был я?
А вообще он просто не понял, о чём я. Он подумал, что я о долге за телефон, а я назвал их хуяйкерами за то, как они продинамили сейшен. Ведь это знамение – таковы ж вы байкеры, у которых так совпадает. Что именно во время сейшена, в воскресенье, вечером – срочная работа! Работа – она у всех своя работа. Сказали бы – да вломак чё-то с бодуна переться – ну и с кем не бывает. Но то, что именно грошi перебежали дорогу рокенролу – это знамение.

В то утро, когда оказалось, что на кухне нет не только Малыша, но даже и Некры, на роднике я встретил Олди.
Я уже знал, что он в Москве. Неделю назад, в пятницу, меня вдруг торкнуло вечером позвонить на флэт, на котором последнее время вписываются они с Катей – просто так, расспросить у ребят, у которых они останавливаются, как там и где сейчас Олди. Мы выпивали с Некрой, я уже не знал, о чём с ним говорить, а вместо этого звонил всем подряд.
-    Олди? Может быть, просто позвать Серёжу?
Оказалось, они с Катей приехали сегодня утром, с Батагосом и Аей.
Ехать к нему, чтоб привезти его к себе, я уже не мог, потому что выпил. От него со Свободы до меня прямой троллейбус, но с какой стати ему так напрягаться, если б ещё Галочку повидать, а так...
Я позвонил на следующий день, но оказалось, что в ближайшие пару дней Олди занят – в Москву приезжает его мама. Позвони в понедельник.
В понедельник и последующие дни антихристы так меня пригрузили, что мне уже было ни до чего. Он ведь знает мой телефон, пусть предлагает. В четверг меня наконец никто не парил с утра, я приехал на родник в прекрасном настроении, наполняю бутылки и слышу откуда-то сверху скрипучий голос:
-    Толстый! Эй, толстый!
Поднимаю голову – в корнях дерева, наклонно растущего на склоне, умостился старичок лесовичок, иронически смотрит на меня и противно хихикает, как состарившийся Батхед.
Когда я впервые увидел Олди в журнале, он был с хаером чуть не по пояс. Когда я с ним познакомился, он уже был без хаера, но хоть выбрит и в костюме от Кардена. Когда он перезимовал в избушке у Шараповой, он отпустил ужасную, на мой вкус, бороду.
Сейчас он был одет – ну нет, не как бомж, а как житель московской окраины, всю жизнь проработавший слесарем. И выбрил усы в полном соответствии с этим образом, как у Мулявина. Когда он спустился, оказалось, что и одежда у него пахнет, как у работяги, который не заморачивается гигиеной, а когда приблизился, обнаружился кислый перегар, напоминающий самый дешёвый портвейн.
-    Чё, квасите там, да?
-    Кто бы это говорил – квасите!
-    Да не, я в хорошем смысле...
-    Долбоёб ты всё-таки, - очень жёстко произнёс Олди и, с удовлетворением увидев, как я напрягся, тут же поправился с любовной интонацией, - мудак... – и я сразу оттаял.
Я загрузил свою тележку. Олди наполнил пару пластиковых бутылок из-под пива.
-    Ну как – подвезешь?
-    Куда?
-    Как всегда – на край света.
Вообще-то мне нужно было сделать ещё одну ходку. Но я сразу решил, что всегда успеется.
Правда, оказалось, что где-то в лесу над родником бродят Катя с коляской и Батагос. Ну сходи поищи их, я подожду. Да ладно, махнул рукой Олди, разберутся сами.
Я потащил тележку в своём обычном темпе, а Олди, приотстав, поплёлся сзади.
Я должен был бы обрадоваться ему, но не было у меня никаких сил на это – всё высосали антихристы. С Олди у меня как-то так сложилось с самого начала, что он звезда, а я восхищаюсь его творчеством и поддерживаю его всем, чем могу. Индеец в своё время тоже претендовал на такое, но я никогда не считал его звездой.
Мне было по кайфу кормить Олди, поить и возить всюду, куда ему нужно. Мне было интересно всё, что с ним связано.
Посмотреть на байкеров мне тоже было интересно, однако помогать им сэкономить на колечки для их баб – да с какой это стати?

Ну что я могу предложить Олди? Поехать ко мне и накиряться? Скучно. Нет, если бы ему это было нужно – я бы взял его к себе, чтоб он отдохнул после своих дорог, полежал бы в ванне, поел домашнего, да и выпить можно, отчего ж нет? Если бы он пожил у меня, как задолбавший уже Некра – я был бы только счастлив.
Но Олди ведь уже не один. А поселять у себя ещё и Катю с выводком – только этого не хватало. До её склонности беззастенчиво использовать окружающих даже Некре далеко.
В общем, довезу его до его вписки, а там будет видно. Хоть узнаю ребят, которые их вписывают. Если им интересен Олди, очень вероятно, что они будут интересны мне.
Когда мы перешли мостик через Химку, Олди совсем отстал. Я не дожидался его, потому что тащил тележку и решил, что он подтянется, пока я буду загружать машину.
Олди сзади засвистел: «Если друг оказался вдруг...». Я в ответ просвистел «Друг всегда разделить готов место в шлюпке и круг». Олди опять: «Значит, рядом с тобой чужой», а я опять: «Если радость на всех одна, на всех и беда одна».
Загрузив бутыли в машину, я увидел, что Олди не стал меня догонять. Я положил на тележку последние пустые ёмкости и снова пошёл к роднику. Олди уже нигде не было.

Как раз в тот день, когда приехали Галка с Машей, Олди позвонил мне сам. Утром они с Катей улетают в Кёниг, не подвезу ли я их в Шереметьево? Самолёт в полседьмого утра. Олди позвонил часов в десять вечера.
Я не нашёл в себе сил. Если бы он хоть заранее предупредил... У нас с Галочкой праздник, начали днём, уже поздний вечер – и какой выхлоп от меня будет в 5 утра?
Олди окончательно стало всё со мною ясно.

Галка стала сама звонить антихристам. Каждый раз Перец говорил, что завтра точно привезёт деньги. А потом оказалось, что он уехал. Некра уехал ещё раньше.
Мы успели заплатить через три дня после того, как нам позвонили и предупредили, что через пять дней отключают восьмёрку. Квитанции Галка припрятала, она надеется, что Перец всё же объявится ещё.
-    Человек работает целый день, - говорит она, - а потом ещё вписаться где-то надо, и просто нет у него времени ещё и к нам заезжать. А у нас вписываться он уже стесняется. И ты, Филочка, сам во всём виноват. Сперва сам жопу подставляет, а потом удивляется, что его ебут.
За то она меня и любит, что взрослый мужик, а всё как маленький.

Под Новый год пришли новые счета, ещё на 400. Оказалось, Некра спросил меня, можно ли позвонить, только напоследок, а до этого ежедневно звонил, не спрашивая. Болтал по 10-12 минут, один раз даже днём, не в льготное время.
Хорошо всё же, что у нас с Галочкой нигде ни рыжья, ни грина не припрятано, хоть об этом можно не беспокоиться, когда гостей в дом пускаешь.
Галка несколько раз звонила в парикмахерскую, в которой работал Перец, и когда он наконец приехал снова, стала умолять его: ну, Перчик, ну что же мне делать? Но Перец был неумолим – все вопросы к Некре. Он звонил, с него и спрашивайте. А Филу вообще нужно фары начистить.
А ведь не позвонил бы я, вернувшись из Крыма, Вадику – так и остались бы лепшими корифанами. Которые типа радуются и обнимаются при встрече. Похоже, радость эта выражает следующее – вот, хочешь даже обнимусь, только не лезь ко мне ближе, не показывай свою наследственность и не наблюдай мои попёрдывания.
Зато знаю теперь, какие в Днепродыме байкеры. Смешные.