Правдивые сказки

Настоящего Индейца

Мишата

Разумеется, он искал герыч.
Анка познакомилась с ним в Питере, когда «Аттракцыон» забирали его из дурки, в которой его как бы лечили от зависимости на деньги Шараповой. Которая, когда Олди уже познакомил нас, а сам уехал снова в Питер, со смешным возмущением рассказывала мне, как отвратительно он там себя вёл, противный – рассказывала она мне это именно так, как это делают героини книжек и фильмов про светскую тусовку середины ХХ-го, изображая страсти виконтов и герцогинь, а сами происходя из, ну сами понимаете, каких слоёв.
А как ещё он мог себя вести? На носу день рожденья, «Аттракцыон» обещают по этому случаю сэйшен, не так уж часто у него в последнее время сэйшена случаются, а Шарапиха со своей заботой, со своими старорежимными представлениями о необходимости докторишек.

Анка приехала к подружке, которая считала себя герлой самого Каркуши, подружкой для тусовок, где тусуются с герлой, а не с женой. У Анки был шанс стать герлой самого Олди (недавно одна герла, посмотрев видео Олдио того периода, приняла его за Каркушу – я бы не сказал, что копия, но сходство действительно есть). До этого она была правильной девочкой из хорошей семьи, но тут вдруг просветление под хвост попало – бросила какую-то там престижную аспирантуру и стала тусоваться.
 А Олди заинтересовался тем, что её паханы не последние люди в самом Склифе, да и сама герла вполне модельного вида, молодая, ноги длинные, фэйс, правда, тоже длинноват, но главное – хочет? есть движение? давай попробуем. Под костюмчик Кардена подходит, имидж не ломает, а сказать порой «иди домой, дура», может, где-то и приятно.

Да, представьте себе, случайные пассажиры, если таковые заглянули в моё повествование – вы никогда и не слышали таких имён, но существует целый мир, со своей историей и культурой (вклад в летописи которого пытаюсь сейчас внести и я), и в этом мире эти имена кое-что значат, причём безо всяких объяснений, как и многие другие, мною в моих летописях старательно упоминаемые.
И поверьте, мне-то хочется, чтоб вы узнали об этом мире, а вот обитателям его, вы уж простите, неинтересно ваше мнение абсолютно ни о чём, разве что для прикола. Большинство из них ничего не понимает и не хочет понимать, часто из принципа, но все безошибочно чуют, где позитив, где на худой хоть конец негатив, а где, увы, вообще ни хуя, просто поживание. Ни любви, ни типа ненависти, а такие категории – нравится: да, вы знаете, мне это нравится, а есть вещи, которые я обожаю, а вот Олди, вы извините, но знаете ли, дело всё же вкуса, не правда ли?
Угу... обоняния, блядь.
В общем, я отвлёкся.

Потом Джа послал ему Макса, потом они опять грамотно спрыгнули, как полагается, и вот наставало очередное время «раскалабашиться», как он выражался. Тем более, скоро опять сэйшен, и ему-то похуй, он может и пробросить, но всё же ему почему-то хотелось бы, чтоб возникли условия, при которых он таки выйдет на сцену:
-    И тогда я сделаю вам... всем... ну просто изумительно, ну полный шоколад...

Я мог ему помочь. Как ни странно, поскольку я не по этим делам. Даже и знакомых таких нет. То есть знакомые-то есть, но ну его в пизду, как верно отметила Умка, с этими джанки связываться. Даже те, кто торчал когда-то, но давно уже взялся за ум – всё равно общаются, как правило, хуй проссышь. А уж у тех, кто плотно сидит, отношение к окружающим обычно совсем не такое, как у алкашей и планокуров – для них слово «брат» значит примерно то же, что для матёрого зэка.
Да и вообще не принято как-то обращаться с такими вопросами – если ты тоже по этим делам, так должен иметь своих пушаров. Все ужасно боятся, как бы кто-нибудь не принял их за барыгу.
Да и сам я ни для кого и никогда не стал бы становиться посредником в таком неразделяемом мною мероприятии. Но сейчас я должен был быть «Комитетом». Special thanks for Фил Настоящий Индеец... написать это на своей кассете пока что не догадался ни один (одна) из развозимых мною талантов... ну да ладно, придётся воздвигать памятник себе самостоятельно.

У меня был не просто знакомый, а старый товарищ. К которому, впрочем, я бы тоже не стал ни для кого обращаться, если бы не предполагал, что ему самому пообщаться с живым Олди не менее интересно, чем мне или Парфёну.
Мишелька въехал в телеги «Комитета» не сразу. Как, кстати, и Инка, жена моя бывшая – «Чё это за хуйню ты опять приволок», - вот какая была её первая реакция на запись «Комитета». Только после сэйшена в «Не бей копытом» подключилась. То есть по-разному бывает – мы вот с Галкой почему-то с первых аккордов втянулись, но бывает и так, что сразу не торкает, а потом всё же доходит. Потому я и продолжаю знакомить с тем, чем увлечен, всех новых и старых знакомых. Уже с таким опытом разочарований всё продолжаю надеяться – а вдруг зацепит?
Зато когда въехал... никогда не забуду, как они с Элеонорой проводили вечер у нас с Галкой, и пёрлись мы, как когда-то, когда нам по 20 было – дринк и музычка, и Мишелька сидел на полу между моих колонок «Ямаха» и то бил кулаком по полу, то чичи закатывал, то скалился, в общем, улетал по полной программе, особенно тащило его под слова «усталый бродяга, держись» – это ведь про него, про Мишельку, кто ж как не он «бродяга». Усталый, конечно, всяко заебёшься по законам гор не позволять жене работать, чтоб киндер, китчен, кирхен... такой вот бродяга. Это, в смысле, мы с Галочкой потом посмеивались, а вообще всегда приятно видеть, когда кого-то пронимает.
А вообще это сейчас Мишелька стал таким, а в конце 70-х он был одним их тех немногих, кто имел не просто совдеп кассетник, типа «Романтика», для романтики и для порядка, а нехилые по тем временам «Юпитер», «Арктур», усилок не помню какой, «Корветов» и «Бригов» тогда ещё не было, и, непременно, 35АС. И диски были, и бобины соответствующие. Всё было.
А нынче кайфушки уже не те, хотя вроде и стереосистема со стандартным набором и усреднёнными настройками, и CD ну просто какие ни пожелаешь... скучновато.
От Олди Мишелька встрепенулся. Прежние кайфы давно на полке и вдруг – совершенно другой и новый кайф. До этого он был из тех, кто убеждён, что на русском языке не может быть ничего кайфового в принципе. Ну «Машина», ну понятно, но детский же сад, разве нет? Ну «Аквариум», ну да... хм-хм.
На самом деле, на русском языке совсем другой кайф. Джимми Хендрикс и Боб Марли – хуй его знает, где они и кто такие, негры какие-то. У них там, на самом деле, совсем иные проблемы и вообще вся жизнь. Поучиться у них есть, конечно, чему, но кто может спеть нам о нашей именно жизни, а не вообще? Я говорю не о музыке, а об особом жанре – о песне, желательно, авторской.

После лета, когда мы с ним ездили с Олей по Крыму, а потом уже без Оли сидели в Гурзуфе, вернувшись в Москву, Мишелька сразу ломанулся на сэйшен Олди в «Не бей копытом» по накатанной дорожке, а я в это время ремонтировал в Симфике взорвавшийся двигатель. Причём (с его слов) у него после Крыма не было денег, и он уломал контролёршу, объяснил ей, что увидеть Олди ему необходимо – автостоп forever.
Правда, сэйшеном он был очень разочарован. Типа Олди был совсем никакой, под конец вообще дрова полные, ни одну из своих старых песен не спел толком, а только повторял и повторял одни и те же куплеты, иногда вообще вперемешку, а потом спел что-то там новое – вообще блатняк какой-то, короче, он не растаман, он воришка. Это он имел в виду, не запомнив, конечно, «Мишату» и «Говорила мине мама».
«Джа» Мишелька произносит всегда по-кавказски (или по-азиатски) – «Джя».

Олди сказал ему, что «Мишата» – это, на самом деле, про него. А «Говорила мине мама» даже спел небрежно (с моим подвыванием), мы выпивали, и гитара была под рукой.

Но в итоге у них с Мишелькой что-то не заладилось. Обычные торчковские расклады – маловато будет. По крайней мере, мне Олди объяснил так – всяк Мишель скроил (т.е. себе отсыпал), знаю я этих нариков да ещё и нерусских. А Мишелька мне объяснил, что ну вот так вот, столько сейчас дают на такую сумму. Попросил меня человек – я помог, чем мог. Если бы он попросил меня просто подогреть его бесплатно, я бы подогнал по возможности. Но разговор-то какой был – вот бабульки, возьми на них чего-нибудь. Или что – я должен был добавить своих денег и взять ему побольше? После чего он бы решил – ох ты ж, как Мишель может дёшево сделать, значит, пусть теперь всегда так делает.
А я со своей стороны могу сказать, что не знаю, как чёрные дела, но зелёные тогда абсолютно точно в Питере были дешевле, чем в Москве, раза в три – в четыре.

Мишата